Pussy. Putin. Где настоящая мишень?

 Ломка исторического хребта целого народа — процесс непростой. Это, знаете ли, не совсем так, что ты его однажды сломал — и отныне всё в ажуре. По крайней мере, с русским хребтом вышло не так просто.

Во-первых, 20 лет назад было сломано и растоптано не всё. Что-то ещё живёт, дышит и тлеет. Ещё надевают наши соотечественники георгиевские ленточки, ещё поют родные песни раз в году, красят на пасху яйца, болеют за свои олимпийские команды и даже гордятся победами и великими деяниями предков. 

Во-вторых, пусть исторический дух народа почти что сломлен, но остались локальные его носители — индивиды или даже социальные микрогруппы, — которые появляются, укрепляются и пытаются найти друг с другом общий язык. Они интуитивно стремятся срастить этот самый «хребет», возродиться как полноценное общество, со своей единой памятью, со своими общими святынями, и коллективной мега-целью. Ведь только тогда страна станет единым историческим целым? О том и метафора: «хребет», он же стержень.

Итак, вопрос: как, даже имея перед собой непрерывно регрессирующее общество, не допустить возрождения, и добить «исторический хребет» так, чтобы он не смог восстановиться ни в коем случае?

Ответ прост: историю Родины надо громить по частям. Борьба с одним отрезком истории называется, скажем, борьбой с «застойным совком». Борьба с другим её периодом станет борьбой против «тоталитаризма и сталинизма». А перед ними было «кровавое преступление народа-цареубийцы». Уничтожение третьего звена — эта битва с «клерикалами и мракобесами». Ещё одна ненавистная историческая эпоха — конечно же, «вековая крепостническая отсталость». Далее последует искоренение «византийской духовной оккупации». И, наконец, со всем остальным легко разделаться, указав, что русскими вечно правили иноземцы.

При этом важно, чтобы общество не было единым ни в одном вопросе по отношению к своей истории. Апологеты одного её периода должны яростно ненавидеть сторонников другой исторической эпохи. И это — крайне существенно!

Вот, скажем, некто поджарил яичницу на Вечном огне. Одни прямо признают это преступлением при молчаливом согласии большинства (измученного и уже почти равнодушного). Но найдутся и такие, кто заявит, что Вечный огонь — это «языческий символ» или «бесовский огонь». И это невзирая на отцов и дедов, когда-то хранивших единство в отношении к неугасимой памяти о священной жертве во спасение Родины и, кстати, всего человечества.

Или вот ещё пример: девушки со специфической репутацией совершают глумёж и непотребство в православном  храме. Вроде бы всем понятно, что это значит в плане отношения к русской культуре и истории. Ведь девушки до этого плясали со сходными песнями на площадях и в магазинах, и это не вызывало такого возмущения (а скорее, сочувствие к ним). Но непременно должны найтись те, кто скажет: мол, в Храме Христа Спасителя девушки отважно боролись с мракобесием и коррупцией в РПЦ. Каким образом можно бороться с мракобесием матерными словами, а с коррупцией — плясками, не совсем понятно. Однако отсутствие единства мнений обеспечено. И это — главное.

Тут важно заметить, что все подобные акции, как правило, являются символическими и ненасильственными. Приведу простой, но неприятный пример. Скажем, если Вы помочитесь на другого человека, Вы ведь не причините ему физического вреда? Налицо — ненасильственное действие. Если же этот процесс заснять на камеру в каком-то необычном месте, то получится как бы «перформанс» — акт современного искусства. А Свобода Искусства от ценностей и норм (не путать со свободой от грантов и премий!) теперь священна. Тут ни о каком уголовном преступлении и речи быть не может: свобода и ответственность — две вещи несовместные.

Ещё одна важнейшая деталь самопиара: часто подобные акции прикрываются некими политическими мотивами. Мол, боролись за свободу Украины. Или против тирана Путина. Или власти вообще. Таким образом достигается следующий эффект: если, поправ священную Свободу Искусства, смело эпатировать «продвинутую» публику и заключить акционистов под стражу, то задержанные автоматически становятся … точно! Политзаключёнными. 

«Ой, хочу чаю, хочу чаю,
Чаю кипяченого!
Ой, не мажора я люблю,
А политзаключенного!»

Но оставим в стороне несвежие технологии арт-провокаторов, и возвратимся к главному — раздробленности нашего «исторического хребта». До сих пор уцелевшие носители исторического духа, каждый мня себя единственно достойным, состязаются в ненависти друг к другу. Зачастую каждый из них отстаивает какой-то период истории России, противопоставляя его другим. Так может дойти и до того, что соперники возрадуются осквернению исторических ценностей своего оппонента. Но что будет с Россией, если  очернить все слагаемые её культуры и истории?

Да, существуют разногласия и взаимные обиды. Да, Россия совершала резкие повороты в своей непростой судьбе и не все были этим довольны. Но должны быть, с одной стороны, ценности или события, великие и священные для каждого. А с другой стороны, есть реальные опасности, перед лицом которых бледнеет даже очень сильная взаимная неприязнь. Например, опасность гибели России не только как исторической сущности, но и просто как государства.

Важно отметить, что «арт-атаки» на нашу историю носят систематический характер и затрагивают самые различные её составляющие. Приведу развёрнутую цитату о событиях уже достаточно давних:

«В марте 2005 года канал НТВ показал передачу «Профессия — репортёр», посвящённую «русскому порно». Ну, порно и порно... Уже ко всему привыкли... Но тут речь идёт всё-таки о чём-то экстра-ординарном. НТВ рассказало нам об отечественном порно, снятом сознательно на фоне исторических памятников Санкт-Петербурга. В частности, на фоне «Медного Всадника».
Речь идёт о продукции конкретного лица — С. Прянишникова, весьма известного порнопродюсера. В передаче «Профессия — репортёр» нет апологетики этой продукции. И даже, напротив, приводится высказывание немецкого порномагната о том, что если бы он снял порнофильм, допустим, на фоне рейхстага, его тут же посадили бы в тюрьму: «Снимать порно в общественных местах запрещено. Даже если кто-то возьмёт деньги, он потом не сможет спокойно жить, вся Германия его проклянёт».
То есть автор передачи фактически говорит следующее: «У них бы за это посадили в тюрьму. У нас — нет». Более того, автор сообщает нам, что пока он снимал фильм о продукции Прянишникова, уголовное дело по факту распространения Прянишниковым порнографии, которое тянулось в течении пяти лет, закрыли. А дальше — кадры: зритель видит Прянишникова, который празднует это событие шампанским на борту крейсера «Аврора».
Место празднования — неслучайно. Некоторые сцены одного из самых скандальных фильмов Прянишникова «В борьбе за это...» снимались на борту крейсера «Аврора». Прянишников сам рассказывал об этом на Первом канале в передаче «Большая стирка».
Сексуальные сцены в других порнофильмах Прянишникова тоже сняты в неслучайных местах: на Дворцовой площади, у Эрмитажа, в Летнем саду, у Смольного собора, на набережной Невы...»

«Сам Прянишников говорит, что «ведёт идеологическую борьбу». Ведь реальный смысл его деятельности — именно в нанесении идеологических (и даже символических) ударов по сакральным точкам нашей истории.
Я не призываю устраивать митинги «Прянишникова — в тюрьму!» Я вообще не о Прянишникове — я о гражданах страны».

«Я задал вопрос своим израильских знакомым: «Скажите, может ли быть такое еврейское порно, чтобы «групповик» - у Стены Плача? Что будет дальше? Арестуют создателей такого фильма или разорвут раньше, чем успеют арестовать?» Самый уважаемый мною эксперт ответил: «Надеюсь, что разорвут на части раньше, чем арестуют. Если нет, я эмигрирую из страны».
Я не хочу умножать сущности и перебирать все антикультурные прецеденты. Но есть прецеденты, позволяющие раскрыть внутреннюю логику антикультурной оргии. И показать, что это именно оргия».

«Суть этой оргии как раз в том, чтобы поменять местами низ и верх. Низ существует всегда. Но у него есть своё место. Когда шпана распевает песни в подворотне под гитару, это нормально. Но никто ведь не хочет сделать этот блатняк культурной нормой? Или хочет? И делает? Но тогда триумфом подобного делания должна стать «Мурка» как гимн Российской Федерации.

Поменять низ и верх можно только с помощью двух операций. Сначала поставить низ наверх. А потом верх запихнуть вниз».

                                                                                               С.Е. Кургинян «Качели: конфликт элит или развал России?», 2008 г.

Как видите, у нас на культурном фронте который год без перемен. Хотя не всегда это сопровождается  прямым политическим расчётом. Есть и просто антикультурная деятельность русофобского толка, и даже без определённой специализации (скажем, только антисоветсткой или только антиправославной). Общеизвестными «универсалами» такого рода могут выступить, например, Марат Гельман и Олег Кулик. Им, видимо, всё равно, в какую часть русской истории и культуры целиться. Можно выставлять обезьян в медалях, пародировать иконы, класть помёт на Льва Толстого или просовывать голову под хвост коровы, назвав это перформансом «В глубь России».

Самое интересное во всём этом то, что сами разрушители не скрывают ни своего идейного родства, ни наличия у них определённого рода покровительства. Гельман охотно выставляет работы Кулика. В мастерской Кулика в 2007 году происходит основание арт-группы «Война». Из этой арт-группы впоследствии выделились девушки-участницы «Pussy Riot». Та же «Война» отдала $1000 в поддержку Анны Синьковой, жарившей яичницу на Вечном огне. Закономерно при этом, что Гельман — член Общественной Палаты РФ с 2010 г., и что арт-группа «Война» получила государственную премию «Инновация» за акцию «Х...й в плену у ФСБ» в 2011 г. А про поддержку со стороны прессы можно даже не упоминать.

Перед лицом такого единства генезиса, цели и средств «антикультурной армии» раздробленность их  антагонистов — тех, кто считает себя патриотами — становится ещё позорнее. По видимому, на следующем этапе слепых политико-исторических распрей возникнет проблематизация самой ценности России. Те, кого полагали патриотами, любящими Родину, скажут прямо: «Наши политические интересы и исторические пристрастия — важнее России!» Положение культуры и исторического сознания общества уже настолько плачевно, что маски скоро можно будет снять, не стыдясь ничего.

Именно тогда и наступит момент прозрения для многих наших сограждан и появится крохотный шанс для объединения. Продолжится ли оргия разрушения далее без остановок, решится в грядущем противостоянии,  разумеется — неравном. Прямо как в сказках или героическом эпосе.